За основу ИСУ-152 был взят советский тяжелый танк ИС, который с 1944 года стал основным оружием против немецких мощных «Тигров» и «Пантер». Новая самоходная установка была разработана в конструкторском бюро опытного завода № 100 под руководством инженера-танкостроителя Григория Москвина. Бронированную машину вооружили 152-мм гаубицей-пушкой МЛ-20, снаряды которой пробивали 120 мм броню с расстояния в один километр. В ноябре 1943 года САУ приняли на вооружение Красной армии и запустили в серийное производство. Советские заводы выпустили 2815 тысячи машин, что сделало ИСУ-152 самой массовой самоходной установкой Великой Отечественной войны.
Создание самоходной установки «Зверобой» На карте 1
ИСУ-152 часто использовалась для поддержки пехоты и танков – своим огнем она подавляла огневые точки противника и разрушала укрепления вермахта. Также ее задействовали в качестве истребителя танков, когда того позволяла дистанция и ситуация на поле боя, ведь самоходная установка весом в 46 тонн была менее маневренной и быстрой, чем немецкие танки. Прозвище «Зверобой» перешло к этой машине по наследству от СУ-152, которая хорошо справлялась с немецкими «Тиграми» и «Пантерами». С расстояния до полутора километра ИСУ-152 могла поразить любой вид бронетехники вермахта. В то же время одним из недостатков новой машины являлось малое количество снарядов, которые можно было разместить внутри САУ. Также время требовалось довольно много времени на погрузку нового боекомплекта.
Установка хорошо проявила себя во время штурмов городов и активно использовалась во время сражений в Кенигсберге, Бреслау, Будапеште и Берлине. Герой Советского Союза танкист Георгий Лоза, прошедший войну на британской «Матильде» и американском «Шермане M4» в своей книге «Танкист на «иномарке» так вспоминает огневую мощь ИСУ-152 в уличных боях:
Незадолго до этого гитлеровцы начали обстрел «Эмча» (Шерман M4 - прим.), стоящих под арками, из противотанковой пушки, которую ночью затащили на верхний этаж одного из домов, что севернее Ратуши. Её огнём были повреждены гусеницы двух танков. Надо было срочно принимать меры, иначе большинство боевых машин восточнее Ратуши, университета и парламента могут пострадать от огня этого орудия, а если сменить их позиции, то мы лишимся нескольких кварталов. Вызвал командира батареи ИСУ-152 и приказал ему немедленно подавить вражескую огневую точку. Самоходка, шлёпая по асфальту широкими гусеницами, заняла позицию на одной из улиц, выходящей на юго-восточную сторону площади. То самое любопытство, которое сгубило больше девственниц, чем любовь, потащило нас на улицу посмотреть, как самоходчики одним снарядом разнесут на куски немецких артиллеристов с их пушкой. Танкисты и десантники расположились возле «зверобоя» и стали ждать… Я и сейчас, вспоминая те минуты, не могу простить себе, командиру с немалым боевым опытом, допущенную ошибку. Зачем разрешил эти «смотрины»? За них пришлось уплатить высокую цену.
Венские улочки, разбегавшиеся в разные стороны от центральной площади, не широкие. Красивые дома с венецианскими окнами высятся по их обеим сторонам. Грохнул выстрел крупнокалиберной пушки самоходки. Резко колыхнулся воздух. Полтора этажа дома вместе с вражеским противотанковым орудием и его прислугой рухнуло на землю. А в нашем расположении от мощной воздушной волны выстрела с треском лопнули толстые стёкла в домах, находившихся рядом с самоходной установкой. Их тяжёлые осколки посыпались на головы «зрителей», в результате были ранены руки и спины у десяти человек, а у двоих сломаны ключицы. Благо танкисты были в шлемах, десантники — в касках, и головы остались целы!
ИСУ-152 довелось поучаствовать и в Маньчжурской операции в завершающей фазе Второй мировой войны. Тогда на Дальнем Востоке самоходные установки помогли Красной армии в прорыве укрепленных районов японской Императоской армии.
